Некоторое время тому назад мне засвидетельствовал своё почтение некий господин Л. М., с которым я ранее никогда не общался. Г-н Л. М. проживает в Европе и трудится в Европейской комиссии.
Внимание такого человека показалось мне необъяснимым на фоне отсутствия действенного внимания к нашему музею со стороны федеральных и городских властей (они о нём знают), а уж как они относятся к 132-летнему культурно-спортивному историческому наследию городской и отечественной лёгкой атлетики можно судить по публикации "Как Уиндхем Холсуэлл переместился из Лондона 1908 года в Тярлево 1888 года?". Факты - упрямая вещь...
Разобраться я решил прежде всего в терминологии.
Дело в том, что Европейская комиссия — это орган исполнительный власти Европейского союза наподобие совета министров, т. е. она готовит законопроекты, исполняет решения Европейского парламента и Совета Европейского союза, осуществляет контроль за международной договорной деятельностью и институтами Европейского союза и занимается т п. вопросами. Род занятий г-на Л. М. в Европейской комиссии называется Enterprise Architect. Это можно перевести как деятельность по визуализации, анализу, моделированию, тестированию и в этом смысле поддержке предприятия, которым в данном случае является Европейская комиссия.
В послужном списке г-на Л. М. также значится Change Management (комплекс управленческих методов по переводу организаций из настоящего положения в некое желаемое будущее) в SWIFT (международная межбанковская система передачи информации и совершения платежей).
Г-н Л. М. сообщил мне следующее (перевод с англ.):
"Привет Николай, я заметил, что Вы как и я также действуете в пространстве деловой трасформации <...> Мне любопытно узнать Вашу точку зрения - как члена Совета попечителей - по этому вопросу. Всего самого лучшего в Музее лёгкой атлетики Санкт-Петербурга".
От неожиданности я даже растерялся. Мы, конечно, кое-что вкратце обсудили в части теории и практики управления, но обратить внимание на наш музей... — это мне показалось запредельным!
Потом я задумался и вот к каким выводам пришёл:
- Музей не является иерархией, это сеть или так называемая плоская или горизонтальная организация, не имеющая уровней управления (Flat Organization), которая достаточно гибко самоорганизуется.
- Удалённая работа членов сети не требует демонстрации корпоративной лояльности. Итогом работы является публикация в музее, а не затраченное на это время. В подготовке публикаций могут принимать участие разное количество людей.
- Считается, что такое развитие делает неактуальными жёсткие и достаточно неэффективные корпоративные вертикальные структуры с неразвитым горизонтальным взаимодействием. Собственно, наверное поэтому городские власти не смогли за 132 года истории городской и отечественной лёгкой атлетики создать даже такой музей, который оказался местом самореализации для высококвалифицированных в этой области знания специалистов. Корпоративная же культура почти ничего кроме лакейских вакансий не создаёт — достаточно обратиться к актуальному рынку труда.
- С финансовой точки зрения наш музей достаточно конкурентоспособен. Расходы почти нулевые, тогда как корпоративный аналог стоил бы владельцам примерно несколько сот тысяч рублей в месяц и это при сопоставимой производительности, которая, на мой взгляд, далека от идеальной.
- Получается, меня попросили поделиться опытом.
Разумеется, в нашем музее много нерешённых проблем. Хотелось бы знать, что думаете Вы?
Н. Л. Крячков
Внимание такого человека показалось мне необъяснимым на фоне отсутствия действенного внимания к нашему музею со стороны федеральных и городских властей (они о нём знают), а уж как они относятся к 132-летнему культурно-спортивному историческому наследию городской и отечественной лёгкой атлетики можно судить по публикации "Как Уиндхем Холсуэлл переместился из Лондона 1908 года в Тярлево 1888 года?". Факты - упрямая вещь...
Разобраться я решил прежде всего в терминологии.
Дело в том, что Европейская комиссия — это орган исполнительный власти Европейского союза наподобие совета министров, т. е. она готовит законопроекты, исполняет решения Европейского парламента и Совета Европейского союза, осуществляет контроль за международной договорной деятельностью и институтами Европейского союза и занимается т п. вопросами. Род занятий г-на Л. М. в Европейской комиссии называется Enterprise Architect. Это можно перевести как деятельность по визуализации, анализу, моделированию, тестированию и в этом смысле поддержке предприятия, которым в данном случае является Европейская комиссия.
В послужном списке г-на Л. М. также значится Change Management (комплекс управленческих методов по переводу организаций из настоящего положения в некое желаемое будущее) в SWIFT (международная межбанковская система передачи информации и совершения платежей).
Г-н Л. М. сообщил мне следующее (перевод с англ.):
"Привет Николай, я заметил, что Вы как и я также действуете в пространстве деловой трасформации <...> Мне любопытно узнать Вашу точку зрения - как члена Совета попечителей - по этому вопросу. Всего самого лучшего в Музее лёгкой атлетики Санкт-Петербурга".
От неожиданности я даже растерялся. Мы, конечно, кое-что вкратце обсудили в части теории и практики управления, но обратить внимание на наш музей... — это мне показалось запредельным!
Потом я задумался и вот к каким выводам пришёл:
- Музей не является иерархией, это сеть или так называемая плоская или горизонтальная организация, не имеющая уровней управления (Flat Organization), которая достаточно гибко самоорганизуется.
- Удалённая работа членов сети не требует демонстрации корпоративной лояльности. Итогом работы является публикация в музее, а не затраченное на это время. В подготовке публикаций могут принимать участие разное количество людей.
- Считается, что такое развитие делает неактуальными жёсткие и достаточно неэффективные корпоративные вертикальные структуры с неразвитым горизонтальным взаимодействием. Собственно, наверное поэтому городские власти не смогли за 132 года истории городской и отечественной лёгкой атлетики создать даже такой музей, который оказался местом самореализации для высококвалифицированных в этой области знания специалистов. Корпоративная же культура почти ничего кроме лакейских вакансий не создаёт — достаточно обратиться к актуальному рынку труда.
- С финансовой точки зрения наш музей достаточно конкурентоспособен. Расходы почти нулевые, тогда как корпоративный аналог стоил бы владельцам примерно несколько сот тысяч рублей в месяц и это при сопоставимой производительности, которая, на мой взгляд, далека от идеальной.
- Получается, меня попросили поделиться опытом.
Разумеется, в нашем музее много нерешённых проблем. Хотелось бы знать, что думаете Вы?
Н. Л. Крячков
Комментарии
Отправить комментарий