Стадион "Петровский"

(Стадион "Петровский" в августе 2020 года. Фото В. Э. Ямпольского)


(Стадион им. В. И. Ленина. 1925-33-е годы)
(Стадион им. В. И. Ленина. 1930-е годы)

Документальный фильм Сергея Лозницы "Блокада" 2005 года с кадрами разборки стадиона им. В. И. Ленина (с 38:50)


Состав беговой дорожки к 1962 году: 70% шлам (отход производства при переработке бокситовых руд в глинозём по способу спекания) + 23% кембрийская глина + 5% растительная земля + 2% гашёная известь. Дорожка была светло-коричневой. Источник: В. Новожилов, В. Попов Беговая дорожка из шлама (консультация). Лёгкая атлетика № 5 — 1962, стр. 31.


(Стадион им. В. И. Ленина. 1963 год)


(Стадион им. В. И. Ленина. 1965-67-е годы)


(Стадион им. В. И. Ленина. Главный вход. 1969 год. Источник: Старый Петербург)


(Стадион "Петровский". 1997 год)

Фрагмент книги Сергея Юрьевича Петрова "Крестовский, Елагин, Петровский. Острова Невской дельты", 2016 год

Открытая сцена народного театра

В конце XIX в. власти выборочно стали давать разрешение на обустройство развлекательных заведений в восточной части Большого Петровского парка, в районе нынешнего стадиона "Петровский". Парк к тому времени стал местом публичных гуляний, и прежде пейзажная восточная часть острова превратилась в регулярную. Если в 1840 г. иностранцу Блюму не было дозволено построить "красивый каменный павильон" и "наладить продажу кофе, напитков и цветов", то с 1870-х гг. подобные заведения на острове множатся. В том числе чайная, квасная, столовая… В 1876 г. на месте нынешнего футбольного поля стадиона "Петровский" сооружается небольшая беседка.

Ещё одно существенное преобразование Петровского парка случилось после 1899 г., когда по указу Николая II значительную часть парка площадью 13,6 га безвозмездно передали Санкт-Петербургскому обществу попечительства о народной трезвости.


(Открытая сцена Народного театра. 1900-е гг.)

С одной стороны, парк сразу ожил: устроили карусели, катальные горки, лодочную пристань, поле для игры в городки, столовую, чайную… На живописном островке, существовавшем посредине пруда (этот остров срыли землечерпалками в 1950-х гг.), разместили туалеты и ещё одну открытую сцену. Связь с островом осуществлялась с помощь паромов.

С другой стороны, парк в значительной степени утратил черты камерности. В выходные спокойного отдыха здесь уже было не найти. Люди приходили в парк семьями, иногда с собственной провизией, а на открытой сцене Народного театра, сменяя друг друга, играли военные духовые оркестры и выступали полковые песельники. Об этой сцене следует сказать особо. Её возвели в самом начале XX в. на большой ровной площадке в восточной оконечности острова, где сейчас находится футбольное поле стадиона "Петровский". Сцена представляла собой прямоугольную (в плане) деревянную беседку на возвышении. Зрители во время представлений занимали обширное пространство под открытым небом перед сценой. Возможно, сцену и площадку именовали Народным театром потому, что представления здесь всегда были бесплатными, даже после того как в начале XX в. на смену духовым оркестром пришли драматические постановки и выступления артистов разговорного жанра.


(Пруд Петровского парка. Конец XIX в.)

В 1910-х гг., видимо, с появлением денег в казне (промышленность Российской империи перед Первой мировой войной развивалась небывалыми темпами), парк ещё раз благоустроили: обновили дорожки и высадили множество цветов и декоративных растений. В парке стояли чучела зверей в натуральную величину, что привлекало сюда детвору. Популярной зимней забавой для детей Петербургской стороны являлось катание на северных оленях и лайках по прудам Петровского острова. Управляли оленями и собаками ненцы, которые жили тут же, в чумах.

По словам очевидцев, территория парка перед Первой мировой войной была обихоженной: вдоль аллей – аккуратно подстриженные декоративные деревья; рядом – клумбы с цветами; в роще – стилизация под дремучий лес с чучелами зверей. Горожанам вполне хватало восточной части острова для гуляний, поэтому они равнодушно взирали на то, как западная и центральная часть Петровского острова оккупируется предприятиями, лесопилками и складами.

Ради народной трезвости

Рубежной датой для Большого Петровского парка стал 1899 г. По Указу императора Николая II, парк пожаловали Обществу попечительства о народной трезвости. Цель Общества, созданного в 1894 г., состояла, как следует из документа, в том, чтобы "распространять среди населения здравые понятия о вреде неумеренного употребления крепких напитков, а также изыскивать средства для предоставления ему возможности проводить свободное время вне питейных заведений". "Здравые понятия" распространялись среди населения неважно: по всей Российской империи открывались народные читальни, чайные, работала пропаганда трезвой жизни, но народ (в основном фабричные рабочие) как пил, так и продолжал пить. После трудовой недели (рабочий день составлял обычно 10–12 часов) тратить единственный выходной на читальню соглашались единицы. Учитывая всё это, в Петербурге поступили умнее. По выходным на Петровском острове стали организовывать народные гулянья "без выпивки", собиравшие десятки тысяч человек, составной частью которых являлись спектакли батального характера. Иначе говоря, Общество трезвости пыталось культурной программой перешибить у рабочих желание провести время в трактире.


(Сцена Народного театра. 1900-е гг.)

Ландшафт Петровского парка в этом смысле давал необъятные возможности: в пруды заходили военные корабли, по его берегам строились бутафорские крепости с дозорными башнями, защитники которых во время представлений отчаянно отстреливались от кораблей и даже иногда их "топили"; в зависимости от сюжета либо крепость сдавалась под натиском десанта, либо корабли брались штурмом защитниками крепостей. Во время представлений использовались самые последние технические и пиротехнические средства, позволявшие очень натурально имитировать взрывы, падения в воду, утопления… По воспоминаниям современников, всё выглядело "как в настоящем бою". Русская армия в этих спектаклях всегда побеждала, но незатейливые сюжеты предлагали и элемент драмы: кто-нибудь из героев обязательно погибал, кого-то брали в плен…

Организаторам народных гуляний повезло в том, что за дело взялся знаменитый режиссер народных (балаганных) театров А. Я. Алексеев-Яковлев (1850–1939). Самоучка, прошедший школу лучших петербургских балаганов на Марсовом поле, в 1898 г. он был сначала назначен режиссёром, а потом и главным режиссёром и заведующим театральной частью Петербургского попечительства о народной трезвости. Позже Алексеев-Яковлев вспоминал, что до его постановок на Петровском острове "в столице летние гулянья были редкими, малочисленными. Объяснялось это тем, что зимние праздники, в основе своей церковные, как Святки, Масляная неделя, Пасха, плотно вошли в жизнь и быт города, тогда как летние праздники, связанные больше с деревней, с жизнью, бытом и работой селян, к городской жизни не привились… В результате в течение летнего времени, когда, казалось бы, сама природа влечёт к отдыху, в столице не было никаких доступных народных и интересных для него развлечений". Преломить эту традицию режиссёр считал своей задачей.


(А. Я. Алексеев-Яковлев)

Попытки постановки батальных спектаклей А. Я. Алексеев-Яковлев предпринял ещё в 1877–1878 гг. на Крестовском острове в трактире "Крестовский сад", на тему войны с Турцией, там и родилась идея выйти с представлением за пределы сцены балагана. На Петровском острове гулянья обычно начинались в 12 часов дня с концерта военных духовых оркестров на открытой сцене, продолжались небольшим двухактным спектаклем на историческую тему, таким, например, как комедия Н. Куликова "Суворов в деревне, в Милане и в обществе хорошеньких женщин" или водевиль "Жареный гвоздь" А. Погосского. Затем на беговых дорожках начинали состязания атлеты-любители, молодежь билась за приз по влезанию на шест, мужчины резались в рюхи (городки), а детей невозможно было оторвать от "гигантских шагов". Чуть позже стал популярным аттракцион наподобие "американских горок", изобретенный Алексеевым-Яковлевым, во время которого катающийся в специальном вагончике после нескольких крутых виражей оказывался в водах реки Ждановки. Ну и апофеозом праздника являлись масштабные постановки "Взятие Азова" и "Ермак Тимофеевич, покоритель Сибири". Зрители располагались на одном берегу пруда, декорации находились на другом, маленький островок в середине пруда также становился сценической площадкой.


(Представление "Взятие Азова" в Петровском парке. 1913 г.)

В постановке "Взятие Азова" присутствующих более всего потрясал своей натуральностью артиллерийский бой кораблей, особенно финальная его часть, когда вражеская флотилия пылала на водной глади озера, а крепость Азов была покорена. По словам очевидца событий будущего театрального художника М. Григорьева, "при этом производилось столько пальбы, что клубы порохового дыма моментами скрывали крепость от глаз зрителей…".

В другом спектакле неизгладимое впечатление производила сцена гибели Ермака в водах Иртыша. Ермак падал в воду, а вода при помощи специальных механизмов бурлила и кипела, поглощая героя. Интересно в этом спектакле решили эпизод прибытия гонцов в первопрестольную. Как изобразить Москву? Не строить же ради одного эпизода дорогостоящие декорации кремлевских башен и московских соборов… Алексеев-Яковлев нашел выход: он спрятал в зелени парка полсотни колоколов, и в нужный момент искусные звонари выдали великолепный московский "малиновый перезвон", а из-под земли появились хорошо офактуренные очертания зубчатых стен Кремля.

Да, драматургия батальных постановок на Петровском острове не отличалась затейливостью и напоминала популярные в народе балаганы, зато спецэффекты, как бы сейчас выразились, находились для своего времени на непревзойденной высоте. Не уверен, что подобного масштаба представления когда-либо ещё ставились в России. В современных постановках много света, много лазеров, много музыки, но зачастую мало хорошей режиссуры и актуальных исторических сюжетов. Но это в России. В других странах подобного рода батальные сцены ставятся с успехом. Например, тем, кто бывал в Лас-Вегасе, не могло не запомниться зрелище, устраиваемое перед отелем "Остров сокровищ". В большом водоёме несколько раз в день осуществляется постановка боя пиратов с героями, сошедшими со страниц повести Р. Л. Стивенсона "Остров сокровищ". Бой сопровождается пальбой из корабельных пушек (шхуны построены в натуральную величину), взрывами, пожаром, наконец, уходом горящего корабля под воду вместе с доблестным капитаном. В общем, в США реализовано всё то, что свыше 100 лет назад сумел осуществить в Петровском парке А. Я. Алексеев-Яковлев.

* * *

Благодаря тому, что при сходе со Ждановского моста на входе в парк установили механические турникеты, нам известно точное количество зрителей, посещавших в выходные дни Петровский остров. Турникеты служили не для взимания платы или ограничения посетителей, а лишь для их учета, так как городское самоуправление выделяло средства на постановку народных зрелищ в зависимости от числа зрителей. По воспоминаниям Алексеева-Яковлева, "в хорошие дни турникеты отсчитывали по двенадцать, даже по пятнадцать-шестнадцать тысяч человек", а во время демонстрации "Взятия Азова" механические затворы турникетов щелкнули свыше 80 тысяч раз. Столько зрителей до этого не собирало ни одно представление Петербурга.


(Чайное заведение в парке Петровского острова. 1900-е гг.)

По-видимому, это был тот редкий в русской истории случай, когда борьба за трезвость увенчалась успехом. Государственная пропаганда сочеталась в данном конкретном случае с великолепной культурной программой, а также с наличием на Петровском острове доступных по цене чайных и кофейных заведений. Пьяных в парке практически не встречалось, люди приходили семьями на целый день покататься на "водяных горах", поиграть в рюхи, посмотреть великолепно срежиссированные спектакли, или просто поваляться на лужайках. Играл роль и тот факт, что вход в парк и на спектакли оставался абсолютно бесплатным, в газетах так и писалось: "Бесплатные народные гулянья на Петровском острове". Плата, да и то уже потом, стала взиматься за первые ряды перед открытой сценой. На эти места билет стоил двугривенный.

Кто посещал подобные мероприятия? Чаще жители Петербургской стороны, жители дальних окраин Васильевского острова, в основном Гавани, а также жители Выборгской стороны. То есть люди из рабочих окраин, склонные к простым зрелищам.

Здесь резонно спросить, почему же народным гуляньям в Петровском парке был отмерен недлинный век? В самом начале XX в. представления ещё идут, а потом сходят на нет. Тут несколько причин. Во-первых, после революции 1905 г. власти очень боялись большого скопления народа, по этой причине запретили балаганы на Марсовом поле, урезали программу гуляний на Петровском острове – из неё исключались номера разговорного жанра. Во-вторых, менялось и настроение в обществе. Уже произошло унизительное поражение в Русско-японской войне, минорное настроение постепенно охватывало все слои русского общества, и балаганы вместе с их продолжением – народными гуляниями – постепенно уходили из городской жизни.

Больше, чем стадион

То, что в Большом Петровском парке на месте Открытой сцены будет возведён стадион, стало известно ещё до революции. Но реализовать идею удалось только при советской власти в 1924 г., а в 1905–1916 гг. спорили, строить ли в дополнение к нему спортивные сооружения на Тучковом буяне и Ватном острове, иначе говоря, давать ли ход так называемой "спортивной концепции" развития Петербургской стороны. Городские власти планировали не просто преобразить пространство между Кронверком, Тучковым мостом и Петровским островом, но и сделать набережную Малой Невы красивейшей в городе. С этой целью в 1912–1913 гг. прошли два архитектурных конкурса на застройку пространства: по планам предполагалось, что на территории вблизи Тучкова буяна разместятся дворец выставок, музей, парк, рестораны, развлекательные павильоны… Красивые аллеи лучами разрежут пространство, а в центре будут бить фонтаны. Кому позволяет воображение, может представить себе этот парк-музей на месте нынешнего "Юбилейного" и бывшего Ватного острова.

Идеологи "спортивной концепции" предполагали увязать пространство Тучкова буяна с Петровским островом, соединив их в единый архитектурный ансамбль. Октябрьский переворот 1917 г. положил конец спорам, однако через семь лет к идее строительства стадиона на Петровском острове вернулись, правда, "забыв" об идее обустройства Тучкова буяна, в результате чего "парк-музей-стадион" от Кронверка до Петровского острова оказался реализован лишь в чертежах.

Спортивному сооружению повезло больше. Возведенный в 1925 г. стадион им. В. И. Ленина (ныне – "Петровский") имел для жителей куда большее значение, чем просто стадион. Он являлся продолжением Большого Петровского парка, его составной частью, с аттракционами, буфетами, купальнями, с зимним катком и летними тележками мороженого на берегах пруда, с бочками кваса на Ждановском мосту… Лишь к 1980-м гг. стадион потерял своё "культурно-развлекательное" значение, став просто спортивным сооружением, а сейчас он и вовсе закрыт для посещения, хотя и включает в себя самую благоустроенную часть Петровского парка.

История постройки

В 1924 г. постановлением Президиума Ленинградского губисполкома решено возвести спортивное сооружение на 10 тысяч мест. По плану, составленному инженером А. Вейводой, арена должна была стать многофункциональной: с футбольной и баскетбольной площадками, мотовелотреком, с легкоатлетическим дорожками и даже плавательным бассейном в пруду Петровского острова. Несмотря на задержки в строительстве, связанные с разрушительным наводнением 1924 г., первые соревнования на стадионе им. В. И. Ленина прошли уже в 1925 г. В июле состоялся матч между сборными Ленинграда и Харькова, собравший на трибунах (и на заборах) свыше 10 тысяч зрителей. К радости болельщиков, ленинградцы победили очень сильную команду Харькова с разгромным счетом 5:1. В этом же году прошли соревнования по лёгкой атлетике, плаванию и гребле, что соответствовало планам государства воспитывать советского человека разносторонне развитым.


(Стадион им. В. И. Ленина. 1930-е гг.)


(Ждановский мост шёл от дамбы Тучкова моста. 1937 г.)

На строительство потратили свыше 170 000 руб., однако изъяны выявились довольно скоро. Дело в том, что на виражах (трибунах за воротами) не существовало зрительских мест, а устроили бетонные треки для мотоциклетных состязаний, что ограничивало вместимость. Десяти тысяч мест для такого города, как Ленинград, явно было недостаточно, ведь стадион на Крестовском острове на 100 тысяч мест в то время ещё только планировался к постройке.

С учётом этого недостатка в 1933 г. провели реконструкцию, и на месте виражей бетонного трека выросли деревянные трибуны. Стадион вмещал уже 25 тысяч зрителей.


(Футбол на стадионе им. Ленина. 1930-е гг.)

14 июля на реконструированном спортивном сооружении провели товарищеский матч сборных СССР-1 и СССР-2. Он запомнился болельщикам тем, что, по идее, более слабая вторая сборная победила первую со счетом 2:0. Это объяснили тем фактом, что во второй сборной играли преимущественно ленинградцы, которые в родном городе, как говорится, рвали и метали, не оставив москвичам и украинцам из первой команды никаких шансов.

Но вскоре изъян выявился и в новом стадионе. Точнее, не в стадионе, а в подходах к нему. Суть в том, что Ждановский мост, соединявший Петровский остров с Петроградской стороной, был тогда ориентирован иначе: он шёл от дамбы Тучкова моста к стадиону, поэтому перед матчами, а особенно после них, толпы народа вываливались на Тучков мост, парализуя трамвайное и автомобильное движение.

Например, 5 сентября 1935 г. сборная Ленинграда принимала команду профессиональных футболистов из Праги. Стадион осаждали болельщики, штурмовавшие билетные кассы, в результате чего трамвайное движение через Тучков мост оказалось прерванным на несколько часов. После матча картина повторилась: зрители, покидая стадион, вновь перекрыли всё движение на Петроградской стороне. К слову сказать, тот матч закончился почётной для ленинградцев ничьей 2:2.

Избавиться от проблемы подхода к стадиону смогли лишь после войны, разобрав мост у Тучкова моста и построив новый на Ждановской набережной.

* * *

Важную роль стадион им. В. И. Ленина сыграл и в жизни блокадного Ленинграда. Он, что называется, весь пошёл в топку. При страшном дефиците дров жители окрестных мест в 1942 г. разобрали деревянные трибуны, спасая тем самым свою жизнь. От спортивного сооружения остался лишь железобетонный остов, да ещё портрет В. И. Ленина, который долго висел на стадионе. Недалеко от разобранных трибун, на месте нынешнего запасного поля, в 1941–1944 гг. располагалась зенитная батарея, так что Петровский остров в этом месте ещё и изрядно бомбили.

Среди послевоенных забот руки у государства дошли до стадиона далеко не сразу, и его остов, облюбованный стаями ворон, простоял тёмным пятном на Петровском острове до 1955 г. Причём на том же Петровском острове гораздо раньше стали реконструировать, казалось бы, гораздо менее значимое сооружение – Дом ветеранов сцены, где к 1955 г. успели построить несколько новых корпусов. Однако это объяснимо: главной идеей городских властей после войны оставался стадион на Крестовском острове. До "Ленина" ли тут было?

Тем не менее, концепция развития Петроградской стороны главного архитектора Ленинграда Н. В. Баранова, обнародованная в 1950-х гг., предусматривала благоустройство Ждановской набережной, Петровского и Крестовского островов. В ней, в частности, предполагалось "развитие пространственной композиции исторического центра города вдоль фарватера Малой Невы к берегам залива, создание парковых массивов на Петровском и Крестовском островах…". В это же время пытались вернуться (и опять неудачно) к нереализованной дореволюционной идее благоустройства Тучкова буяна с созданием Центрального городского парка.


(Вид стадиона после войны. 1945 г.)

К восстановлению стадиона приступили в 1955 г. За шесть лет по проекту архитекторов Н. В. Баранова, О. И. Гурьева и В. М. Фромзеля построили обрамлённый сотней декоративных колонн новенький стадион, заодно поменяв местоположение Ждановского моста. Соответственно парадный вход стадиона обратили не к Тучкову мосту, а к Ждановке.

О том, что это стал совершенно новый стадион, говорит отношение к нему самих архитекторов. Тот же Н. В. Баранов называл его "стадионом Судостроителей" (дискутировалось – "Судостроитель", "Судостроителей"), а отнюдь не стадионом им. В. И. Ленина. Лишь местоположение связывало новый стадион с разрушенным в годы войны. Закрепись название "Судостроитель", вряд ли бы мы вспоминали довоенный деревянный стадион, однако новому сооружению, согласно имевшейся в то время партийной традиции, также присвоили имя Ленина, ибо все значимые сооружения было принято именовать таким образом. Можно было дать ещё имя С. М. Кирова, но оно уже было закреплено за спортивным сооружением на Крестовском острове.


(Строительство нового стадиона им. В. И. Ленина. 1957 г.)

Как бы там ни было, стадион, выполненный в стиле неоклассицизма, органично вписался в существующий пейзаж, перекликаясь с "неоклассической" Ждановской набережной. В 1992 г. поменяли название на "Петровский", пару раз реконструировали, заменив дренаж в 1976 г. и перед играми Доброй воли в 1994 г., но в целом – это всё то же сооружение 1961 г., отметившее недавно свое 50-летие.

Шестидесятые годы XX в.

Расцвет Большого Петровского парка пришёлся на 1960-е гг. и совпал по времени с постройкой нового стадиона. Основные развлечения не только для детей, но и для взрослых Петроградской стороны находились именно здесь. Это стал поистине парк-стадион. Причём он не был разделён, как сейчас, на две части: закрытую для посещения территорию вокруг стадиона "Петровский" и открытую около Петровского проспекта и бывшего городка Сан-Галли. Нет, парк был единым, всегда доступным для посещения и завлекающим людей разными развлечениями. Часть, примыкавшая к стадиону, оставалась более цивильной: зимой здесь работал каток, летом – открытый бассейн, который сейчас выглядит как пруд. По выходным играла музыка, при катке работало кафе, а летом на каждом шагу стояли тележки с мороженым.


(Бассейн на стадионе им. В. И. Ленина. 1976 г.)

Да и сам стадион не выглядел неприступной крепостью. Строго говоря, доступ был закрыт только на футбольное поле и трибуны. Наш сосед по квартире устраивал по утрам пробежки вокруг арены – тогда бег трусцой только входил в моду. Для детей работали многочисленные бесплатные секции фигурного катания, футбола, лёгкой атлетики, гимнастики… Можно было зайти в любое помещение, ознакомиться с работой секции, посмотреть, как проходят тренировки. Летом в открытом пруду возле стадиона работал плавательный бассейн, существовала секция по прыжкам в воду. На берегу пруда стояли комфортабельные раздевалки. В жаркие дни у пруда-бассейна было не протолкнуться, никто не гнушался невской воды, видимо, и впрямь она была чистая. К летним воспоминаниям относятся и концерты 1964 г.

Сейчас выступления артистов на спортивных аренах – норма, а тогда это поветрие только начиналось. Одни из первых, если не первые "стадионные" концерты в Ленинграде состоялись в августе 1964 г. как раз на стадионе В. И. Ленина. В течение нескольких дней в открытую форточку нашего дома на Ждановской набережной врывались популярные мелодии в исполнении Майи Кристалинской, Муслима Магомаева, других известных артистов. Пели, естественно, вживую. Поэты, чрезвычайно популярные в ту эпоху, читали стихи, а известные шахматисты гроссмейстеры Михаил Таль и Виктор Корчной умудрились даже провести показательный матч во время концертов, причём это был настоящий боевой матч, в котором с преимуществом в одно очко победил Корчной. Рассказывали, что спустя два десятка лет В. Корчной пытался разыскать партии того увлекательного матча, но они оказались утерянными.

Билеты на концерт стоили дорого, что-то около полутора рублей, родители денег не давали, но мой приятель по классу Витька нашел выход.

– Я знаю, как пройти бесплатно. Пойдём!

Обойдя кордоны, стоящие у стадиона, мы справа, через заборы "Спецтранса" (тогда они были невысокими деревянными), подошли к секторам.

– Попытаемся прорваться? – спросил я.

– Нет, не получится. Говори на контроле, что родители на трибунах с билетами, а ты, мол, просто выходил в туалет. Для приличия назови ряд и место. Я вчера так прошёл, – сказал Витька и добавил: – Только давай по разным секторам, а то не поверят.

Витька не спеша подошёл к контролю у ближайшего сектора, бросил несколько фраз, ему в ответ кивнули, и он спокойно прошествовал на трибуну.

То же попытался сделать и я в соседнем секторе, но не тут-то было. То ли у меня не было Витькиной уверенности, то ли парень с красной повязкой на рукаве помнил, что из сектора никто не выходил, но меня не только не пустили в сектор, но с помощью дружинников и вовсе вывели с территории стадиона. Пришлось мне вечером опять довольствоваться концертом у открытой форточки и вслушиваться в нечётко доносившиеся слова популярной песенки Майи Кристалинской "Топ, топ, топает малыш…".

Почти каждый концерт 1960-х гг. на стадионе открывался прыжками парашютистов. То было время первых полетов в космос и небывалой популярности профессии лётчиков и космонавтов, поэтому приземляющиеся в центр футбольного поля парашютисты вызывали у зрителей бурю эмоций. Однако довольно часто события разворачивались вопреки сценарию. Самолёт сбрасывал парашютистов, и из пяти двое, как и предполагалось, приземлялись в центре поля, а троих уносило ветром куда-нибудь к проспекту Добролюбова, и они висели на деревьях до тех пор, пока пожарная машина не снимала бедолаг. Помню, как на одном из праздничных мероприятий самолет сбросил двух парней и двух девушек; с парнями было всё в порядке, а на девушек, висящих на деревьях рядом с Князь-Владимирским собором и нелепо болтающих ногами, мы потом ходили глазеть. Ещё больший смех вызывала ситуация, когда парашютист приземлялся прямо на трибуну, накрывая широким куполом ряды зрителей. Те копошились под белоснежным материалом, не зная, как выбраться, а остальная часть стадиона громко хохотала. Видя, что прыжки с парашютом "точно в центр поля" дают частые осечки, организаторы концертов вскоре отказались от этого эффектного, но непредсказуемого мероприятия.

Без футбола

Мы говорим о парке, о стадионе, но ничего не говорим о футболе. А дело в том, что собственно большого футбола на стадионе им. В. И. Ленина почти и не было. Тридцать тысяч зрителей – столько вмещал тогда стадион – много по нынешним временам, но слишком мало для города тех времен. Поэтому все основные матчи ленинградских команд проходили на Крестовском острове, на стадионе им С. М. Кирова. А на "Ленина" играли только команды класса "Б", то есть второй лиги, по-современному. У касс висели афиши с названием команд: "Энергетик", "Нефтяник", "Машиностроитель" и других, но мало кто посещал подобные матчи. Эти провинциальные "Машиностроители" содержались каким-нибудь крупным заводом городка N (благо промышленность в СССР работала), но выше класса "Б" подниматься не дерзали. Когда ленинградское "Динамо" вылетело во вторую лигу, то и оно стало играть на "Ленина".

Большого футбола не было, но на стадионе часто проводились крупные легкоатлетические соревнования. Не будет преувеличением назвать его главной легкоатлетической ареной Ленинграда. Так, в 1968 г. он впервые принимал легкоатлетический мемориал братьев Знаменских. Кениец К. Кейно, ставший чуть позже олимпийским чемпионом, пробежал 5000 м за 13 мин. 36,2 сек, а бегун из ГДР Юрген Гаазе 10 000 м преодолел за 28 мин. 4,4 сек, что стало европейским рекордом.

В июле 1970 г. состоялось особенно грандиозное зрелище: легкоатлетический матч СССР – США. "Матч гигантов" как его тогда называли в прессе. Это было не только спортивное, но и где-то политическое соревнование "двух разных общественно-политических систем". Зрителей в первый же день соревнований при проливном дожде на стадионе собралось 30 тысяч. Свободных мест не было. А сам матч прошел в крайне упорной борьбе и закончился победой команды СССР со счетом 200:173, причём в самой престижной и, надо сказать, исконно "американской" дисциплине – беге на 100 м – выдающийся советский спринтер Валерий Борзов финишировал первым, обогнав двух лучших спринтеров США. Американцы проиграли ещё в трёх видах программы, где до этого постоянно были первыми – в беге на 800 и 1500 м и толкании ядра. Прим. музея: легкоатлетический матч СССР – США был проведён на стадионе им. В. И. Ленина и в 1981 году.


(Стадион "Петровский")

До постройки в 1967 г. дворца спорта "Юбилейный" стадион им. В. И. Ленина являлся главной хоккейной площадкой города. Хоккейное поле заливалось прямо в чаше стадиона – в левом его углу, на левую же половину трибун продавали билеты – думаю, тысяч шесть-семь. Несмотря на мороз, на матчах команды СКА присутствовало множество зрителей.

Я жил с родителями на Ждановской набережной, в "сталинском" доме № 11, как раз напротив стадиона, и сосед по коммуналке дядя Вася, заядлый болельщик, несколько раз брал меня с собой. Единственным моим желанием на этих матчах было не замерзнуть на открытом воздухе, а также попытаться разглядеть шайбу в снегу. Во время снегопада матчи без конца прерывались, специальная снегоуборочная машина выкатывалась на лёд, но всё равно уже через несколько минут хоккеисты не столько играли, сколько искали шайбу в снегу, а мы узнавали о забитом голе только по красному огоньку за воротами. Трудно было достать билеты на матчи с ЦСКА – тогдашним чемпионом СССР, однако интереса игры СКА с ЦСКА, на мой взгляд, не представляли никакого. Уже в первом периоде ЦСКА заколачивал четыре-пять безответные шайбы, и игра утрачивала всякий интерес.

Хоккей вообще тогда был своеобразным: вратари играли без масок, игроки без шлемов; кого-нибудь во время матча уносили с поля с разбитой головой. Приходя после игр домой, я долго потом отогревал ноги в горячей воде.

Каждой весной пространство возле билетных касс, располагавшихся у входа на стадион сразу за Ждановским мостом, являлось для мальчишек соседних кварталов источником дохода. Дело в том, что, когда снег таял, на свет появлялись пятаки, десятикопеечные и трёхкопеечные монеты, утерянные в давке у касс. Важно было лишь не пропустить тот счастливый момент, когда верхний слой снега под воздействием солнца таял и изо льда можно было наковырять копеек двадцать-тридцать на пару порций мороженого.

* * *

Центром притяжения молодежи был каток, заливаемый зимой вокруг стадиона. В будние дни, ровно в 17.00, включались яркие прожектора; специальные машины обдавали лёд струями воды, которые замерзали на глазах, оставляя неровные полосы; включалась громкая музыка и ледовая арена оживала. Популярные песни "Чёрный кот", "А снег идёт", "Старый клён" и другие, разносившиеся из мощных динамиков по всей округе, служили сигналом и влекли народ на каток. К 17.30 каток уже полон. Молодые девушки и парни, взрослые люди и всюду и всем мешающаяся детвора выписывали круги вокруг стадиона и катались "по часовой стрелке". Некоторые, как бы из лихости и нахальства, пытались двигаться наперекор общему потоку, но у них получалось так же, как и у автомобиля, двигающегося по встречной полосе, – с непременным столкновением. Нарушителей на катках не любили и быстро общими усилиями призывали к порядку. Всё-таки дисциплинированное время было….

Чтобы не платить 10 коп. за пользование раздевалкой, детвора облачалась в спортивную амуницию дома, надевала на лезвия коньков специальные чехлы, и топала через Ждановскую набережную прямо в коньках – попробуй ныне перейти эту улицу даже без коньков. Пахнущие духами девушки на фигурных коньках и плечистые юноши на "серьёзных" беговых коньках с длиннющими лезвиями школьникам казались представителями взрослого, счастливого племени, в жизни которого существовали одни лишь праздники.

Была у школьников и ещё одна забава, весьма рискованная. Дело в том, что Ждановский мост, ведущий к стадиону, был тогда деревянным, и среди мальчишек считалось верхом отваги пролезть под его деревянными толстыми и скользкими балками. Пролезая в первый раз, я дошёл до середины, взглянул в быстрые воды Ждановки и испугался. Укрепило меня только то, что возвращаться было ещё неудобнее, чем лезть вперёд, поскольку развернуться на узкой балке не представлялось возможным. Мой приятель, ползущий по соседней балке, уронил фуражку в воду – она, покружив немного в водовороте, затонула, указав нам возможную нашу участь.

Западная часть Петровского парка

Другая часть Петровского парка (западнее стадиона) вплоть до середины 1960-х гг. оставалась необустроенной и несколько диковатой. Думаю, почти такой же, как это описано в 1920-х у Алексея Толстого в рассказе "Как ни в чем не бывало": "По левому берегу Ждановки тянется высокий липовый парк, называемый Петровским. У самой воды растут старые, тенистые ивы…". Невдалеке, согласно описанию Толстого, располагались "белые палатки лагерей военной школы и старенькая усадебка сторожа, где бродили куры и поросёнок тёрся о корыто". У озера в глубине парка купали лошадей.

Я же, в начале 1960-х гг. запомнил приземистые домишки и сараи на месте бывшего завода братьев Ждановых; заборчики, за которыми виднелись какие-то цветники; рощу, за которой никто не ухаживал; песочек на отмелях и причаленные лодки у низких, ещё не одетых в гранитный банкет берегов. В погожий день лодки сновали туда-сюда, придавая Ждановке провинциальный и даже какой-то милый южный вид.

Возле судостроительного предприятия "Спецтранс" (Петровский пр., 2), у Второго пруда стояли бревенчатые бараки, приготовленные к сносу. Кто жил в них? По рассказам мамы, кажется, здесь располагались общежития какой-то ткацкой фабрики. Понятное дело, общежития без всякого комфорта и без центрального отопления. Эти бараки я запомнил очень хорошо. Дело в том, что, когда жильцов выселили (в 1960-х гг. деревянные дома сносили массово), мы с приятелями основательно облазили их в поисках "ценностей". Ценностями в нашем, мальчишеском, понимании являлись оставленные за ненадобностью старые настенные часы, деньги – чаще копейки, завалившиеся за плинтус, дореволюционные медные монеты, коих попадалось много, а ценились они мало, зажигалки, авторучки…

В начале Петровского проспекта существовал стрелковый тир, иногда туда приводили школьников сдавать нормы ГТО по стрельбе из малокалиберной винтовки. Словом, остров отнюдь не представлял собой регулярного парка, напротив, ему был присущ милый хаос.

Конечно, сохранись парк в таком виде до наших дней, он быстро бы превратился в помойку, как у нас превращается в помойку всё, за чем перестают ухаживать, но тогда, в 1960-х гг., при благоговейном отношении населения к газонам, цветникам и деревьям, хаос даже как-то шёл Петровскому острову.

* * *

Ещё раз парк обустроили в 1962–1966 гг. В это время на Ждановке сооружается высокая гранитная стенка по проекту инженера Г. С. Яковлевой и архитектора Л. А. Носкова, в результате чего русло реки сузилось с 54 до 48 м и она стала напоминать рукотворный канал. Именно после этого рыбаки и покинули её берега. В Большом Петровском парке сносятся все бараки и деревянные хибары, расширяются дорожки, весь подлесок уничтожается. Чуть раньше, в конце 1950-х гг., убирают маленький очаровательный островок в центре Первого пруда, на котором росли огромные дубы и который служил сценой для батальных постановок начала XX в.

Последним по времени, но далеко не лучшим решением стало закрытие для посещения территории вокруг стадиона "Петровский" в середине 1990-х гг. Футбольный клуб "Зенит", в чьём управлении находился стадион, решил избавить себя от хлопот, закрыв (кроме дней футбольных матчей) самую обустроенную территория Большого Петровского парка от населения.

В 2002–2004 гг. всерьёз рассматривался проект сооружения крыши над "Петровским", с тем чтобы стадион удовлетворял требованиям ФИФА в отношении спортивных арен, проводящих международные матчи. Своеобразная летающая тарелка из стекла должна была, по замыслу архитекторов С. Одновалова и С. Шмакова, накрыть арену, однако в итоге от дорогостоящей затеи отказались, поскольку все средства пошли на новый стадион на Крестовском острове.